Глава XI. Семетей. Переход Акаяра на строну киргизов.
Услышав слова Акаяра, Конурбай подскочил, как ужаленный:
- Дать тебе Алгару для меня равносильно смерти. С тех пор, как я стал Конурбаем и получил имя Конурбай, никому не решался я давать ни своего коня, ни одежды. Лучше предложу знатокам просмотреть всех коней и выберу тебе из них самого подходящего.
Три дня приводили друг за другом коней и все же не могли подобрать подходящего коня для Акаяра.
В конце концов нашли подходящего: это был конь Нескары Чонкурен. Акаяр надел непроницаемые для пуль одежды, сел на Чонкурена и захватил необходимые боевые припасы. Воины Конурбая твердо поверили, что Акаяр уничтожит киргизов и отомстит им за все обиды, и сами стали готовиться к походу.
- Ты прибыл к нам, когда тебе исполнилось шестнадцать лет, - сказал Акаяру Конурбай. - Объявив всем, что ты мой родственник, я устроил тогда большой пир и перед всем народом провозгласил тебя ханом. Я тебе сделал много добра. Киргизы - наши давние враги. Когда Манас был жив, он убил моего отца Алооке и подчинил себе наш народ и нашу землю. Когда среди китайцев распространился слух, что идет Манас, даже спящие просыпались, и плачущие дети в страхе смолкали. Им не может быть пощады. Если ты убьешь Бакая и Семетея и приведешь Тайбуурула, я провозглашу тебя ханом над всеми киргизами. А когда я умру, ты станешь ханом Бейджина. Помни, что мы с тобой, назвавшись родственниками, поклялись быть верными друг другу.
Сказав так и дав Акаяру в помощь несколько великанов, Конурбай отправил его в путь.
Провожавшие их китайцы кричали и плакали:
- Вернется ли обратно идущий на поединок Акаяр и будет ли он заодно с нашими воинами? Заставит ли он трепетать киргизов, отомстит ли им за все наши обиды?
Акаяр же про себя радостно думал:
- Бог услышал мою просьбу. Кульчоро уехал, дружески пожав мне руку и поклявшись выехать мне навстречу. Моя заветная мечта, наконец, исполняется.
Так отправился он в свой путь, и когда свечерело, то заночевал на одном седлообразном хребте. Мысли его были радостны:
- Живя в Китае, чего я мог ждать?
Теперь же я горю нетерпением.
Живя среди калмыков, чего мне было ждать?
Теперь же я возвращаюсь к своему народу!
Выбрав удобное время, он отпустил всех бывших с ним китайских батыров, во главе с великанами Ыйбы и Шыйбы, и продолжал свой путь к Таласу.
А Семетей в это время, навьючив боевые припасы на слонов, с многочисленным войском шел навстречу Конурбаю и остановился переночевать в урочище Каракыр. При одном воспоминании о Тайбууруле, он тосковал, сон не шел к нему, и он изливал свое горе так, как будто бы только что умер его отец Манас.
Вдруг среди ночи Тайбуурул подошел к Семетею, встал против него, стал бить копытами о землю и ржать. Он, кажется, хотел что-то сказать, но не было у него речи.
В великой радости, обнимая Тайбуурула за шею, Семетей стал обнюхивать его гриву. Бакай, Сары-хан и все, кто только видели это, заплакали от умиления.
- Потухший огонь вновь разгорелся, оборвавшееся вновь соединилось, потерянное - нашлось. Дела твои теперь поправились, - говорили они, громко смеясь. - Если бы нам навстречу вышел Конурбай, как это было бы приятно!